Дива и кавалер

    Анна Розенбаум, она же АнНа Р. И Петер Плате – дуэт Rosenstolz. Певица из восточного Берлина и поэт-песенник из Гослара у нас (в Германии) успешны, как ни одна другая группа. Публицист Олаф Нойман встретил обоих в Гамбурге и узнал, почему в новом альбоме «Поиск продолжается» ("Die Suche geht weiter") они поют о смерти и, тем не менее, прославляют жизнь. 

PUBLIC: «Одним апрельским утром» ("An einem Morgem im April") - песня о смерти. Как вы пришли к этому? 

Петер: Мама моего друга Ульфа недавно умерла. Когда мы познакомились в 1989-м, ему было только девятнадцать. Он не сказал своей матери Эльке, что он гомосексуалист. Однажды он пригласил меня к себе и, пока разговаривал по телефону, мы с его мамой сидели на кухне. Её первая реакция: ты выглядишь прямо как брат моего сына. Мы полюбили друг друга. Эльке была на первом концерте Rosenstolz. Мы сыграли у неё в Йене, разумеется, ради неё мы повесили плакаты.

Позже она заботилась о больных СПИДом в Мюнхене. Её проект мы поддерживаем на наших выступлениях.

PUBLIC: Позволяет ли музыка стать миру, полному боли и смерти, стать выносимым?

Анна.: Очень важно сделать смерть вообразимой (мыслимой). (...) 

PUBLIC: В своём новом сингле «Дай мне солнце» ('Gib mir Sonne') вы призываете к прославлению, празднованию жизни. Видите ли вы страсть как средство для достижения блаженства и хорошей жизни?

Петер: Я очень жизнеутверждающ* и стараюсь выразить это в музыке. Во время подобной фазы грусти, человек однажды констатирует, насколько хороша на самом деле жизнь. Люди собираются вместе и вспоминают как драгоценна дружба. Вдруг человек спрашивает себя: что я могу сделать для того, чтобы не тратить свою жизнь попусту? 

PUBLIC:  Какую роль в Rosenstolz играет юмор?

Анна: В этом альбоме для юмора совсем не много места. Но в основном он играет большую роль. Мы не воспринимаем себя настолько серьёзно, что можем посмеяться и над самими собой. 

Петер: Когда в 1993 году мы писали «Хотя бы ещё один раз» ('Nur einmal noch'), для нас в песне был ещё и другой смысл. И сегодня мы играем её, перемигиваясь. В песне «Сигарета после… », между прочим, тоже есть одна грубая шутка. Меня эта песня всегда радует, но мой друг во время исполнения её на концерте всегда уходит. 

PUBLIC:  Ваши песни очаровывают унылыми мелодиями, которые тут же западают в голову. Как они возникают?

Петер: В основном, всё начинается с заголовка. Для гармонии и мелодии с голосом мы пишем сначала черновик, который может меняться, пока мы работаем над конечным текстом. 

PUBLIC: Вы получили такие награды, как Echo, die Goldene Kamera, die Diva, den Paul-Lincke-Ring и Fred Jay-Preis. Делает ли успех независимым от любезности (доброжелательности) слушателя? 

Анна: Во время написания мы полностью отказываемся от доброжелательности* слушателя. Мы делаем это исключительно для нас самих. Успех позволяет очень мало делать. Так было всегда. Но есть отличный двигательный обмен с поклонниками до и после концертов. Нас действительно интересует, что люди думают. Кроме того, я чувствую благодарность и привязанность. Меня удивляет, когда кто-то планирует свой отпуск в соответствии с датами наших выступлений.

PUBLIC: Закон о запрете курения частично сокращён (упрощён). Какова ваша позиция как курильщика? 

Анна: В тур-автобусе были договорённости между курящими и некурящими. Я нахожу правильным, что в определённых пивных (кабаках, трактирах) всё ещё можно курить. Некурильщик не должен идти как раз в самую прокуренную угловую* пивную. Каждый хозяин должен решать сам, хочет ли он сделать кафе для курильщика или некурильщика. Всё прошло бы гораздо более спокойно (расслабленно), если бы с самого начала сделали таким образом. Совершенно понятно, что во время еды в ресторане курить не хочется. Но мы, немцы, должны всё делать основательно.  Вследствие этого обсуждение было судорожно зацеплено*. Курильщики теперь снова держатся  вместе более тесно.

PUBLIC: Будет ли тотальная умеренность тормозить вашу креативность? 

Анна: Я думаю, тогда у меня больше не было бы удовольствия. Тотальная умеренность тормозила бы не только креативность, она тормозила бы все.