"Прекрасное слово: лиричное "Я"
Шлягеры греют душу. Поп-группа Rosenstolz в интервью об их новой пластинке "Поиск продолжается", о хитах и успехе.
Это интервью мы хотим начать с викторины. Я цитирую песню, а вы должны угадать кому она принадлежит (откуда она).
AnNa R. и Peter Plate: окей
Итак: „Sag doch selbst, was willst du anfangen mit deiner Freiheit, die dir jetzt so kostbar erscheint? Wie früher mit Freunden durch Bars und Kneipen ziehen, hm? Und dann, wenn du das satt hast, glaubst du, das Glück liegt auf der Straße und du brauchst es nur aufzuheben?" ("Скажи наконец, что ты хочешь начать со своей свободой, которая так дорого обходится тебе? Как раньше таскаться с друзьями по барам и кабакам, м? И тогда вместо того, чтобы это иметь, ты веришь, счастье лежит на улице и тебе стоит только поднять его?")
Peter: Я знаю (ее), но только не знаю откуда (песня).
AnNa R.: Это может быть "Элемент криминала (преступления)"
Неверно. Это из Михэля Хольма, из его хита „Tränen lügen nicht" ("Слёзы не лгут")
Peter: Точно, это легендарный обсуждаемый припев. Я недавно впервые видел на ТВ. Великолепная песня.
AnNa R.: Только что видела Хольма в хитпараде Второго Немецкого Телевидения (ZDF). Моё детство.
Новая пластинка Розенштольц „Die Suche geht weiter" ("Поиск продолжается") начинается похоже: с декламации.
AnNa R.: Это же рекламный образец, взятый из фильма о любви времен ГДР "Легенда о Пауле и Пауле" („Die Legende von Paul und Paula")
Тогда Ангелика Домрёзе (Angelica Domröse) говорит своему возлюбленному Винфреду Глацдеру (Winfried Glatzeder): "Давай сделаем следующим образом: пусть это продолжается столько, сколько должно продолжать. Мы не сделаем ничего для и против этого. Мы не спрашиваем себя о всяких глупостях, только имена. И Глацдер возражает: " Я Пауль".
Peter: Это чувственная вещь, поэтому эти слова попали в наш альбом*. Анна и мой друг Ульф ( Зоммер, соавтор почти всех песен Розенштольц, прим.) родом с Востока, тогда как я - с Запада (прим. Германии). Их я узнал тогда, когда заканчивал ускоренный курс восточной культуры. Мне не был знаком великий фильм Хайнера Кэроу (Heiner Carow), но тем не менее, был влюбился в него. И этот короткий диалог действительно рассказал всё о том, какими должны быть отношения.
Хоть раз каждый остается при себе и не желает учиться у других всему сразу. Возможно из страха разочарования.
AnNa R.: Я понимаю это по-другому. Это не воплощение хорошего отношения, но могло бы быть невероятным стартом для отношений. В соответствии с кредо (девизом): Сейчас мы должны не строить громадные планы, а наслаждаться моментом. Так же осторожно, в общем-то, выглядели первые диалоги с моим нынешним мужем.
"Я - дом, я - свет, я - мечта (сон), что мне говорит" („Ich bin mein Haus / Bin mein Licht / ich bin der Traum, der zu mir spricht"), так поется в песне, из которой эта цитата. Довольно много "я".
AnNa R.: Я должна сказать, это известие* (Botschaft). Возможно, я- попутчик, который меня поддерживает, но тем не менее, я - тот, кому стоит взять свою собственную жизнь в руки.
Peter: Так много песен, в которых поется: Верь Богу или какой-либо другой инстанции. Но внешне я не религиозен, поэтому у меня есть так называемая смело созданная песня (Mutmachssong), написанная для себя. Полностью без надстроек (добавлений). А также еще и потому, что мне не особенно хорошо, когда пластинка создана (альбом записан).
Всё окей, когда вашу музыку называют шлягером, или вы понимаете это как оскорбление?
AnNa R.: Раз это было оскорблением. Между тем, меня заботит то, что нас причисляют к определенной категории.
Peter: Когда мы начинали 16 лет назад, для нас было крайне важно, что именно в этот момент у нас нет шлягеров. В конце восьмиесятых - начале девяностых шлягер был дёшево запрограмированной музыкой, в котором пелось только об островах и красивых пляжах. Ужасно. Поэтому в то время для нас желаннее было "Вы делаете музыку-дерьмо" вместо "Вы создаете шлягер". Сегодня же мы расслаблены.
AnNa R.: В конечном счёте "Шлягер" - это единственный синоним к слову "Хит". Совершенно неправильно, что это не имеет связи с нашими песнями. Это также исходит из того, что понимается под шлягером. Если это понятие традиционной мудрой немецкой поп - музыки Марлен Дитрих о Хильдегарде Кнеф (Hildegard Knef), Александре и до Манфреда Круга (Manfred Krug) - пожалуйста. Но Энди Борг (Andy Borg) - не хотелось бы.
Peter: Также нужно знать, что едва ли это серьезно относится к взятой немецкой поп- музыке, когда начинали мы. Тогда были "die Fantastischen Vier" ("Фантастическая четверка") и мы.
Это были начала гамбургской школы, или?
AnNa R.: Позже. "Die Ärzte" ("Врачи") сделали паузу, Нена (Nena) тоже. Петь по-немецки не было круто. Мне все-таки было непонятно, почему я должна в плохо скроенном английском тексте и с неважным произношением что-то рассказывать о своих чувствах.
Peter: Никто не знал, где он должен был бы нас определить. Поэтому мы заканчивали первые выступления в магазинах для геев* (in schwulen Läden), в таких, как „Schwuz" и Chansonbühnen.
Песни Rosenstolz часто начинаютcя сдержанно и затем превращаются в гремящие синтипоп-хиты. Что это прежде всего для вас: интенсивность?
Peter: В любом случае наши песни сформированы несколько похоже. То, что начинаются они с малого, а в в конце становятся очень большими, есть наш товарный знак.
В песне "Поиск продолжается" речь идет о прощании и о том, чтобы остаться одному. Откуда эта меланхолия?
Peter: Из одного печального опыта. Мать моего жизненного спутника скончалась внезапно от инфаркта. Это произошло в момент, когда мы были почти в Европе, наш альбом „Das große Leben" ("Большая жизнь") был ведущим в чартах и тур должен был начаться через три дня. Ульф, как и многие геи, маменькин сынок. Для него мир был разрушен, и в этот момент я ради него хотел быть рядом с ним. Но и в мыслях не могло быть - отказаться от тура. Так мы сели все вместе и поехали. И когда-то между выступлениями мы написали эту прощальную песню „An einem Morgen im April" ("Одним апрельским утром"). В итоге мы поняли, что это самая грустная песня, которую мы когда-либо исполняли.
Звучит так: „Warum kann ich nicht weinen / Es geht einfach weiter / Als wär’ gar nichts geschehen." ("Почему я не могу плакать?/ жизнь просто продолжается/ Словно ничего и не произошло")
Peter: Ульф, с которым это произошло, действительно никогда не плачет, у него запрет на слёзы, и за 19 лет наших отношений я ни разу не видел слёз. Всего только раз он рыдал от счастья, после нашей свадьбы.
В „Bist du dabei" ("Ты здесь?") вы объясняете: „Ich sing mein Lied/ Nur für mich / Und für alle, die am Abgrund stehen / Und von dort mit mir nach unten sehen." (" Я пою свою песню/ только для себя/ и для всех, кто стоит перед пропастью/ и смотрит вместе со мной вниз") Когда вы в последний раз стояли перед пропастью?
AnNa R.: Я даже не знаю, могу ли я ответить. Но это было не так давно.
Peter: Ульф, Анна и я пишем все тексты вместе и 16 лет мы напрочь отказываемся признаваться, для кого именно мы пишем заглавные строки в каких-либо песнях. У всех нас уже хоть раз была несчастная любовь, все мы уже хоть раз были в отчаянии, но распространяться о каких-то конкретных обстоятельствах было бы для нас слишком лично. Так "Я", которое поет в наших песнях, всегда лиричное "Я". В общем, это красивое слово - "лиричное Я"
В 2006 вы были самой успешной немецкой группой с 600 000 проданных пластинок. Успех придаёт силы?
AnNa R.: В данный момент конечно, но так продолжается не вечно. Это был высший предел эйфории, но это не преобразило нас в других людей.
Peter: Я суперсчастлив во время тура и когда тысячи людей поют песни вместе с нами. Это безумие. Но какой-то сверхогромной самоуверенности благодаря этому я не получил. Самоуверенность и без того не является моей сильной стороной.
AnNa R.: Ликование также не предполагает ничего личного. Все-таки мы играем роль, как только ступаем на сцену.
И все-таки успех дает вам чувство уверенности в том, что завтра карьера не закончится, или?
Peter: Но ведь это всё когда-нибудь пройдёт. И мы больше никогда не продадим так много пластинок.
Беседу провёл Кристиан Шрёдер.
Перевод Helge
Источник: http://www.tagesspiegel.de | 
